На одной далёкой-далекой планете, которая, в отличии от других, менее развитых планет, имела форму плоского диска, именую среди обитателей оной «блин», среди высоких гор и прозрачных, но бурных рек, наслаждаясь чистым воздухом и мясом молодых барашков, жил отважный Дон-Динь — повелитель этого всего, и еще много чего, чем владеть ему разрешал Всевышний и его воплощение на этой территории, живущее, как говорят легенды, в краснокаменных подвалах Льмекря.
И был он настолько влиятелен и к поклонению всех сущих потрох обязателен, что посланцы его сновали тут и там, по пустыням и холмам, доставляя ко двору Дон-Диня дары разных земель — как покупаемые, так и умыкаемые, и до того проникся Дон-Динь силой своего необыкновенного духа, что мог одним дуновением снести с неба 10 механических птах, а трем из них еще и крылья отгрызть ненароком.
Но, пока ему снились настолько волшебные сны о величии, пришла кручина не без причины, хоть её все звали, но в гости никак не ждали: нечто, два года безвылазно просидевшее в подвалах краснокаменных из опасений окончательной потери нюха и обретения прерывистого дыхания по Чейн-Стоксу из-за два года назад захватившего тот волшебный мир небывалого поветрия, настолько заскучало, что решило бросить вызов Зеленому Дракону Запада и подергать того за усы и хвост, а для этого само себя назначило Величайшим Драконом и пообещало спалить всех, с этим несогласных, огнем с небес летучим.
Те соседи, что подалее, от таких перспектив обалдели, соседи, что поближе, — ощетинились, а с одними так и вовсе замес пошел насчет древности правящих родов и глубины исторических корней: мериться начали, у кого драконьи яйца от века хранились и никак порешить не могли, хотя от тех яиц только скорлупки остались, да и то фрагментами — ни сложить, ни склеить, ни к делу применить — так, в мусомном амбаре полежать да каликам перехожим подивиться походя…
Динь-Дон был воином отваги неизреченной, а потому в замятне той принимал участие самое активное: говорил речи грозные, совершал ритуалы благочестивые, с оружием позировал и так и эдак, носил одежды, соответствующие столь суровому времени от лучших производителей из дальних стран, по большей части — недружественных, дабы показать робким, что для него ничего невозможного нет.
Но Зеленый Дракон Запада был не только преисполнен злости, но и коварен, аки прародитель его — Древний Древесный Змей с Яблоком, а потому зашел откуда не ждали, и наложил свою лапищу когтистую на самое дорогое, что было у Динь-Дона — на достояние родительницы его благородной!
Годами не смыкая очей трепетный сын пополнял бесчисленные сокровищницы, по всему свету разбросанные, ибо люди чести выясняют отношения между собой, а к женщинам, как рыцари, вопросов не имеют, а в особенности — к вдовам благочестивым и благородным, и сохранила бы она достояние семейное, в некоторых местах совершенно избыточное, но ведь нет для Дракона Запада ничего святого, и понятия о чести не заставляют трепетать его холодное сердце, на то он и рептилия чешуйчатая!
А потому наложил Зеленый Дракон Запада на всё чужое лапу, как на своё родное, и лежит себе в пещере заморской, да ухмыляется:
— Я ли не повелитель золотых рек, финансовых приливов и акционерных отливов!? Я и так могу, и этак могу, и вообще не стоит нервничать — все ценности, что есть у меня, от природы необыкновенно токсичные, к чему о них так печалуетесь, о люди гордые и приличные? Неужто награбленного жаль? Так вы еще награбить сможете … Потом когда-нибудь, если получится. Впредь с сохранением аккуратнее будете…
Разгневался могучий и честный Дин-Дон на это так, что слов подобрать не мог сразу, а те, что подбирал, в горле толкались и выйти не могли:
Сейчас я тебе Дракон дон, Зеленый динь, говорю, дон, если ты не вернешь или не докажешь, почему можешь забрать, динь, то, что мы так прятали, дон, быстро, динь, мухой полетел, дон, то я уверяю, Дракон, что тебе это мало, дон, не покажется, динь.
А чтобы до вконец потерявшего у неба край Дракона дошло быстрее, неукротимый Динь-Дон принял меры, свидетельствующие о небывалой серьезности его намерений:
и закрыл небо своего края для полета Зеленого Дракона и повелел всем нукерам Великой Стражи сбивать его тотчас же, если полетит он на крыльях своих над горами или долинами;
заморозил все активы Дракона в своих банках и зинданах;
ввел эмбарго на все активы Дракона и его горных и равнинных гномов в самом деловом центре своего края — Нечихай-Мартане, и, чтоб Дракону эта мера не показалась недостаточной — в Семашках;
объявил «пережитком тёмного средневековья» левостороннее движение;
а так же отменил напиток «чай», моду на который, как известно, завезли в его прекрасный край прислужники Дракона и их агенты влияния.
Это будет примером и для других Драконов. Впредь думайте, на кого хвост поднимаете! — резюмировал свои мероприятия Дин-Дон поучительно.
Неизвестно мне, как отреагировал на эти речи Зеленый Дракон Запада, потому что сказки долго сказываются, а быстро только кошки родятся, но известно, что велик и коварен Дракон, а еще, в силу возраста, на оба уха туговат — мог и не расслышать.
Дракон большой, ему плев видней…
А пока связь с иными мирами у меня разладилась, но буду я с великим нетерпением ждать окончания этой дивной истории, и тогда поведаю вам о дальнейшем противостоянии Динь-Дона, Дракона и повелителя глубоких подвалов Льмекря.
НепоДзензурное традиционно тут:
https://vk.com/public199851025
или тут
https://old-venefica.livejournal.com/
Сарказм в уксусе, йад с перцем, окололитературные изыскания и прочие деликатесы, взращенные на отечественных реалиях