Наши несомненно приверженные дружбе народов товарищи, пеняющие Парижу в частности и Франции вообще на обилие "покрытых" в соответствии с мусульманскими обычаями дам и обвиняющие в тамошних эксцессах французскую толерантность к уроженцам юга, почему-то забывают, а наши медиа уж очень старательно обходят первопричину сложившегося положения, а именно — бомбу, заложенную президентом Франции Де Голлем под belle France, взрывная волна которой до сих пор шатает трубу на здании французской государственности.
Я говорю об отделении Алжира.
О предательстве по отношению к жившим там французам, у которых не было другой Родины, а так же создававшим сельское хозяйство этой ныне независимой страны "черноногим" (из-за характерного сельскохозяйственного загара так называли этих европейцев — выходцев из Италии, Испании, Португалии, Бельгии и Швейцарии), которые тоже жили в Алжире поколениями и "эвольве"-арабов, принявшим культуру европейского континента, потому что веками люди этой прекрасной земли, входившей в состав Османской Империи, промышляли мореходным промыслом и славились по всей Европе как "алжирские пираты". Да-да, те самые, про которых упоминали Шекспир, Сервантес, Вальтер Скотт и другие достойные литераторы.
Одним из исторически устоявшихся альтернативных благопожеланий у блюдущих традиции автохтонов было "Чтоб ты жил на одну зарплату землю пахал!".
Алжир не был французской колонией даже де-юре, т. к. в 1848 г. занятые французами алжирские территории были объявлены департаментами Франции, и на этой территории действовали французские законы, а жители были, соответственно, гражданами Франции, правда те, которые не "эволюционировали", — не совсем равноправными.
Чтобы стать полноправным, надо было дать согласие на принятие на себя обязательств французского гражданина – при условии выхода из мусульманской или еврейской общины. К слову сказать, алжирские евреи на это шли легко — европеизировались первыми и отдавали детей во французские школы.
Алжир постепенно европеизировался — как с точки зрения законности и нравов, так и с точки зрения развития сельского хозяйства, производства и общего уровня цивилизации — школы, медицина и т. д.
Но после Второй мировой войны по миру прокатилась волна национально-освободительных движений, и в Алжире борцами за социализм с алжирским лицом были бойцы ФНО (Фронт Национального Освобождения). Правда, бойцам ФНО пришлось столкнуться с имевшими опыт Второй Мировой и Сопротивления людьми. Алжирская война началась в 1952 и закончилась в 1960, причем не в пользу ФНО.
Но в 1959 году во Франции к власти пришел Де Голль, заявивший, что
«Если Алжир останется французским, то Франция станет арабской. Мне такая перспектива не нравится. Если мы не можем дать Алжиру равенство, то лучше предоставить ему свободу».
О, да!
Зачем тратить время и силы, когда можно отрезать ломоть. Де Голль любил крутые решения.
ШДГ в Алжире. 1958 год
Так проигравшие вооруженное противостояние благополучно победили сначала в умах "верхов", а потом на всефранцузском референдуме, потому что большинство во "французской Франции" выступило за отделение Алжира. Судьба алжирских французов и прочих алжирских белых, в некоторых местах загорелых никого не волновала. Над парижанами не капало.
Зато ливни цвета крови прошли в Алжире, и выбор "чемодан или гpoб" встал во всей своей неотвратимости.
Были, конечно, и сопротивлявшиеся этому решению — не только терявшие всё гражданские лица, но и военные заговорщики — та самая ОАS, секретная организация, сделавшая ставку на вооруженный переворот и устранение Де Голля (о чем написан роман и снят фильм "День шакала"). Но официальный Париж объявил этих защитников "французской идентичности Алжира" фашистами (хотя среди организаторов были как участники Сопротивления и бывшие соратники Де Голля, такие, как генерал Рауль Альбин Луи Салан, так и евреи, ставшие традиционными жертвами арабских погромов).
Кадр из фильма "День шакала", 1973 год.
Интересен так же тот факт, что США наряду с СССР поддерживали ФНО, но не из любви к социализму (ни боже ж мой!), а потому, что Америка полагала, что Франция с Алжиром будет слишком сильной, чтобы быть удобной.
И вот, рожденная непреклонной волей Де Голля, беспечностью "французских французов" и широкой помощью со стороны зарубежных "друзей" Алжирская Народная Демократическая Республика 5 июля 1962 года обрела независимость от Франции. Практически сразу же страна подверглась исламизации, вытеснившей европейскую культуру, французский язык из языка делопроизводства и межнационального общения стал иностранным, а лица европейских национальностей превратились в беженцев. И "эволве" арабы -тоже. Это были люди, спасавшие свои семьи и жизни от торжества гремучей смеси весьма своеобразно понимаемого социализма , ислама и торжества "национальной идентичности".
А уже вслед за ними потянулись обретшие долгожданную свободу потомки борцов за независимость, которые своими откровениями радуют отечественных журналистов пишущих про "проблемы Запада":
29-летний Мохаммед аль-Дауляти, перебравшийся во Францию из Алжира, не работает уже три года. Его жена тоже сидит дома – смотрит за четырьмя детьми. За квартиру в парижском пригороде Сен-Дени они отдают лишь 25% арендной платы – остальное компенсируют социальные службы. Мохаммеду выплачивают 650 евро в месяц как безработному с детьми, плюс на каждого ребёнка он получает дополнительное пособие в 184 евро. Недавно в социальной службе Мохаммеду невежливо указали: хорошо бы наконец-то найти себе работу. Это его обидело. Воспользовавшись услугами бесплатного адвоката, аль-Дауляти подал жалобу по обвинению в расизме. В разговоре со мной Мохаммед не скрывал: ему прекрасно живётся на французские пособия. «Вот на днях телевизор купили, дети в восторге. Я что считаю? Франция в своё время завоевала Алжир. Подавляла наше восстание, убила сотни тысяч человек. Пусть отвечают за сделанное и помогают жить моей семье».
Что там Де Голль-то говорил?
Интересно, ему теперь ТАМ икается?
Полагаю, и у моих соотечественников в памяти сейчас всплывают весьма однозначные ассоциации..
Надо признать, что серьёзную материальную и военно-техническую помощь ФНО оказывал Советский Союз, и надо же было такому случиться, что спустя примерно 30 лет после алжирских событий, лозунги вроде «Чемодан, вокзал, Россия» услышат уже русскоязычные жители национальных окраин Советского Союза. И исход будет таким же великим.
И разве Москва так уж непохожа теперь на Париж? Особенно на своих окраинах?
Почему я об этом вспомнила?
Случайно на Ютубе встретила любимую мною песню Эдит Пиаф в исполнении мужского хора, и начала копать… Оказалось, что эта песня с небольшой переделкой являлась негласным гимном OAS, и до сих пор популярна в Иностранном Легионе и не только.
Если перевести комментарии под роликом, то можно убедиться, что у французов хорошая память на причинно-следственные связи.
И еще одна одна песня о том времени и событиях. Серж Лама из тех, кто послужил тогда в Алжире.
Вот такая история про "бомбу Де Голля", о которой почему-то публично предпочитают не вспоминать..
Кстати, отчего-то не вспоминают и о том, что членом OAS был и депутат парламента Жан-Мари Ле-Пен (основатель партии «Национальный фронт»), отец известной в России Марин Ле Пен. Многое становится понятнее, если копнуть чуть глубже.