Вчера я вынырнул из трёхдневного запоя в чужом городе, отработал то, что нужно было отработать и вечером оказался на лавочке.
В рабочих командировках не бывает так, что не пьёшь вечером. Особенно когда один. И уж тем более, когда вас несколько. И даже если у тебя в компании рабочей нет никаких других алкоголиков, кроме тебя. Ты всё равно пьёшь, стабильно и мерно каждый вечер, а иногда стартуешь даже в обед, быстро превращаясь в рубленую котлету в том числе потому, что ты в другом часовом поясе, в другой обстановке и как правило в совершенно другом ритме.
И вот я сидел на лавке вчера и немного думал о том, что а могу ли я сейчас вот не выпить. Я прекрасно понимал, что не могу, что вокруг меня слишком много соблазнов, и меня, в отличие от родного города совершенно ничего не сдерживает. Но я всё равно пытался проломиться просто через это чёткое и ясное осознание, что я сейчас совершенно точно уработаюсь. Но, конечно, не смог.
В другом городе всё иначе. Тебе не надо домой к жене и детям, и тебе не надо никому ничего объяснять. Когда вас несколько, особенно когда с тобой подчинённые, тебе надо держать лицо, а когда ты вот так один сидишь на лавочке в центре большого красивого города, и вокруг тебя сотни или даже тысячи кабаков, и про деньги ты можешь не думать, и такси к тебе приедет по двум нажатиям клавиш, и у тебя тут своё отдельное помещение, в котором ты точно будешь спать один и — если захочешь — можешь упасть просто мордой в пол на входе, тебя даже привычная ко всему жена не увидит, и — знаючи — не будет трахать тебе мозги про то, что "ну а как ты там вчера, милый, пил опять или нет?!" Нет, она ничего такого тебе не будет говорить, потому что вы живёте хрен его знает сколько лет, и она без уточняющих вопросов примерно представляет себе происходящее, и с какой-то долей вероятности я могу предполагать, что ей важнее, чтобы я не залез ни к кому под юбку, чем чтобы я не нажрался вечером. Но мне под 40 лет, и секс у меня давно контролируется не хуже, чем деньги на счетах (то есть в командировках я не трахаюсь с чужими женщинами и, честно говоря, прекратил это делать ещё до женитьбы).
В общем, никаких шансов нет. Никогда. И вчера не было.
Поэтому я быстро организовал компанию из числа местных жителей и отдался в их руки, не особо заботясь о происходящем. Меня привели сначала в один бар, где я послушно пил то, что дают, и платил даже за всех. Потом мы переместились в другой кабак, где уже платил не я, но мне было так по барабану, что я даже не обратил на это никакого внимания. Потом мы пили в какой-то беседке, потом ехали по домам на такси, и я купил в ночном супермаркете ещё бутылку вискаря, почему-то китайской лапши, и пятилитровую бутылку питьевой воды, и только после этого, попав в два часа ночи домой, я как-то аж протрезвел. В этом совершенно уработанном состоянии с медленно гаснущим сознанием я соображал, что завтра рабочие встречи и пить больше нельзя, и я отодвинул вискарь в сторону, съел лапшу, разделся догола, открыл все окна, залез под тёплое одеяло и уснул. Честно говоря, я отодвинул вискарь не потому, что я что-то там соображал, а потому что в меня банально не лезло. Но теперь-то это уже не важно — отодвинул и слава богу.
В пять утра я проснулся с лапшой в горле, добрался до унитаза и выблевал всё, что было внутри и что я смог из себя вытолкнуть. Похрипывая, я чуть ли не заполз на кухню и выхлебал из этой канистры столько воды, сколько лезло. Вода бежала по моему нестройному телу, но я старался пить так, как будто работаю, как будто это надо сделать, выполнить какую-то задачу. Потом я опустил бутылку и, стоя в призрачном свете, который тёк через шторы с улицы, пытался собрать мысли в голове в какое-то подобие сознания. Сознание не работало, и я продолжил пить. И ещё. И ещё — пока не вернулся рвотный рефлекс.
Я отставил бутылку и вернулся в туалет, где опять всё выблевал.
В этот момент у меня впервые что-то заработало в голове. Я не стал с этим разбираться — просто уверился, что с утра у меня всё обратно включится. Потом поставил будильник и вернулся под одеяло.
Будильник не потребовался, я сам по себе проснулся в 8 утра, выполнил весь комплекс процедур, уехал в город, выбрал намеренно хороший ресторан и там как следует позавтракал. Я вообще такое не люблю — все вот эти понты с завтраками в ресторане в будний день, всех этих прилизанных мужиков, которые в 11-м часу утра едят вилками и ножами баварские завтраки, отставляя мизинец и промакивая ресторанными салфетками губы, но мне нужно было. Напротив меня сидел именно такой персонаж: парикмахерский пробор, двое детей, жена в носках выше колена — господи, думал я, что нужно сделать в жизни, как согрешить, чтобы во вторник утром нужно было брать двух маленьких детей, собирать их, засовывать в эти их штанишки, ботиночки, куртки, мыть, наверное, потом переться куда-то на машине, чтобы насильно запихивать в них ресторанную еду, которую они не хотят есть просто потому, что они дети и любят по утрам не баварский завтрак, а сосиски с хлебом и сладким чаем.
Ладно, это меня в сторону понесло.
Я спокойно съел всё, что заказал, выпил две кружки кофе, потом пошёл в блестящий туалет и долго мыл лицо. Я смотрел в идеально чистое зеркало, справа от которого висел график уборки этого помещения, и думал о том, как могло бы выглядеть это лицо, если бы я не пил — и вчера бы не пил, и если бы — допустим — не пил вовсе. Но придумать всё это не мог.
Потом я вернулся, надел свою куртку и дошёл пешком до очередной рабочей встречи, где сидел три часа, являя собой образец мудрости, жизненного опыта и умения грамотно формулировать самые сложные мысли. Где-то в процессе я даже наслаждался собой — вот передо мной сидит очень успешный и важный человек, которому почему-то вдруг важно было найти время и побеседовать со мной, и я говорю с ним на одном языке, мы оперируем одними и теми же фамилиями, у нас есть общие воспоминания в наших не пересекавшихся прошлых и вполне вероятно мы можем помочь друг другу в будущем. На каком-то этапе я поймал себя на то, что моя правая нога согнута и лежит на коленке левой, а руками я обхватил коленку.
Несложно догадаться, что к конце встречи мы договорились поужинать вместе, чтобы отметить это дело. То есть как бы зажевать плохо прожаренным и чуть запечённым в духовке мясом рабочие договорённости, скрепить салатом с тунцом те деньги и услуги, которыми по нашей воле обменяются возглавляемые нами организации, запить хорошей водкой (скорее всего, "Белуга", я уже был в этом ресторане) удовольствие от общения с себе подобным человеком, с которым у тебя единая апперцепционная база.
Жаль, что за всем этим стоит банальное желание выпить.
И закусить.
***
Если вам удобнее получать сообщения о новых постах в телеграме, то я сделал канал про это и про короткие заметки обо всём на свете.