В разное время разные народы предпочитали различные типы женской красоты. Из-за находок «палеолитических Венер», которые обнаруживались на стоянках первобытных людей практически по всей Евразии, принято считать, что вкусы мужчин доисторической эпохи примерно совпадали и сводились к принципу «чем больше — тем лучше». То же самое понимание женской красоты демонстрировали и представители сохранившихся в XX веке племён охотников-собирателей. Это неудивительно, ведь в условиях постоянной угрозы голода и высокой детской смертности должны цениться женщины в теле, с широким тазом, свидетельствующим о способности к деторождению.
Бюст Нефертити, XIV в. до н.э.
Нельзя сказать, что представление о красоте женщин менялось линейно — к всё более грациальному телосложению. Но общая тенденция была именно такой. Бюст знаменитой древнеегипетской красавицы Нефертити вполне соответствует современным вкусам: у неё худое лицо с тонкими чертами. Стройных молодых девушек изображали также китайские и японские художники. А вот в Европе совсем недавно, всего-навсего триста лет назад, предпочитали красоток, изображённых на картинах Рубенса.
«Сусанна и старцы». Питер Пауль Рубенс, 1610 г.
Античные скульпторы Греции и Рима любили изображать атлетический тип женского телосложения. Римские матроны, и греческие девицы упражнялись в палестрах (спортивных площадках), чтобы понравиться своим избранникам. Эта мода вернулась только в недавнее время, а в XVIII-XIX веке мужчины были без ума от бледных красоток, падавших в обморок от малейшего стресса — считалось, что так проявляется аристократическая утончённость женской натуры. Но таковы были вкусы лишь элиты общества. Крестьяне всех стран ценили в невестах трудовой потенциал и способность к деторождению. Купцы, что видно по картинам Кустодиева, предпочитали дам в теле.
«Купчиха». Борис Михайлович Кустодиев, 1915 г.
Некоторые черты женской внешности ценились мужчинами самых разных стран во все времена. Длинные пышные волосы означали, что у девушки есть досуг для того, чтобы содержать их в чистоте и регулярно расчёсывать. Гладкое лицо без морщин, здоровый румянец были показателями здоровья. Светлая кожа без загара отличала дам и девиц из высших сословий, потому что дочки бедняков были вынуждены постоянно работать на открытом воздухе под лучами солнца. Также считались красивыми маленькие ладошки с нежной кожей без мозолей — это был отличительный признак девушки из состоятельной семьи или знатного рода.
Элизабет Тейлор в фильме «Клеопатра», 1963 г.
Сейчас моду на женскую внешность диктуют СМИ. Несмотря на внедряемую повсеместно толерантность, с 1970-х годов считаются красивыми женщины следующего стандарта: высокий рост, худощавое телосложение, симметричное овальное лицо с большим ртом и не слишком выступающим носом. В целом, несмотря на последние тенденции к поощрению бодипозитива и прочего неформата, вкусы широкой публики остаются неизменными — мужчины предпочитают худых блондинок европейского типа.
Бюст Клеопатры, I в. до н.э.
Прижизненных скульптур египетской царицы Клеопатры не сохранилось. Единственный бюст, выполненный в реалистичной манере, скульптор из Цезарии Мавританской (современный город Шершель в Алжире) изваял после её смерти. Некоторое представление о лице Клеопатры могут дать монеты, на которых запечатлён её профиль. Судя по этим монетам, знаменитая египтянка имела крупный нос и большой подбородок.
Профиль Клеопатры на серебряной монете I в. до н.э.
Плутарх писал о Клеопатре, что «красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда». Прочие античные историки имели иное мнение, но все они жили веками позже и сами египетскую царицу не видели. Скорее всего, они считали, что влюбить в себя таких прожжённых римских политиков как Юлий Цезарь и Марк Антоний могла бы лишь сногсшибательная красавица. Но даже Дион Кассий, живший через два века после Клеопатры, считал главными из её женских чар «восхитительный голос и знание того, как сделать себя приятной для всех».
Современная реконструкция внешности Клеопатры
Плутарх писал, что «в ее голосе также была сладость; и ее язык, как инструмент многих струн, она могла легко обратиться к любому языку, который ей понравился». По его словам, разговор с Клеопатрой «имел непреодолимое очарование, и ее присутствие в сочетании с убедительностью ее речи и характера».
Моника Белуччи в образе Клеопатры
Ум, эрудицию и личное обаяние очаровательной египтянки отмечали все, даже недруги Клеопатры. По современным стандартам её внешность была бы отнюдь не модельной (из-за невысокого роста и коренастого сложения), но умение находить общий язык с кем угодно и подбирать ключик к мужским сердцам помогло бы ей и в современном мире.
Также будем рады, если вы подпишетесь на наш канал на ютубе . Также если вам нравятся наши статьи вы можете поддержать нас, став нашим патроном на Patreon.
© Булат Мамлиев