Приезжаю по детскому тарифу. Ждут отец с сыном лет пяти. Папа открывает заднюю дверь и спрашивает, кивая на кресло:
— Прикрепили?
Киваю. Мужчина оборачивается к сыну:
— Елисей, отойди!
Имя изменено, но ребёнка всё равно жалко. Потом папаша хватает двумя руками кресло и дёргает со всей силы. Аж машина дёрнулась (или мне так показалось). Я отстёгиваюсь, выскакиваю и разве что ни кричу:
—Что вы делаете?! А если бы оно сломалось?!
Папашка уже в телефоне. Не поворачиваясь ко мне, он отвечает:
—Если бы оно сломалось, мы бы не поехали.
Я оторопеваю. Не знаю, есть ли такое слово, но оно самое приличное и фонетически близкое к моему состоянию в этот момент. Сколько времени мы простояли, трудно сказать, я была в шоке, но мужчина вновь повернулся к сыну, кивнул на телефон и произнёс:
— Садись, пишут, что это безопасное.
Мальчик послушно залезает в кресло. Отец сам его пристёгивает, не доверяя мне. Я на всякий случай проверяю за ним. Папаша садится рядом с сыном. Я в зеркало отмечаю, что он не пристегнулся. Прошу его и ловлю взгляд: мол, зачем это надо, это же только формальность. Но всё же без споров пристёгивается.