В тот вечер я был на Арбате. С другом. Уже бывшим. Пошли гулять по брусчатке. Отчего-то пустой. Мимо в какой-то, я бы сказал: сувенирной, телеге, запряженной вроде одной лошадью, проехала какая-то компания таких же как и мы тогда молодых людей, с каким-то пойлом в руках и криками: – С победой! (интересно, сейчас, спустя годы, эти, уже немолодые люди, все свершившееся тоже считают победой?). Потом откуда-то раздались автоматные очереди. И мы отбежали к стене.
Возвращались обратно – телега стояла уже сиротливо безлюдной. А, да, еще нас, когда гуляли, какой-то парень предупредил: где-то на крышах – снайперы. И мимо пронесся автобус с ОМОН-ом. Я сказал, что на Арбате было безлюдно. Это я про Старый. Но перед ним – толпа гуляющего народа.
Спустя несколько дней я был у того же самого друга на работе: какие-то ящики, люди и много водки. Запомнился толстый мужик под сорок, с немытыми и до плеч волосами (он уже помер). Сидел в сером свитере. Помню, пил стакан за стаканом. Рассказал, что санитар в какой-то московской больнице – чуть ли не Склифе. В ту ночь дежурил. Насмотрелся.
А сокурсник, где-то в центре живший, рассказал, как с утра в окно увидел прям во дворе перестрелку. Посреди контейнеры мусорные, между которых вылез какой-то мужичок. Зря вылез…
А потом студентом, проезжая вечерами мимо Смоленской, я не раз видел обгоревший Белый дом.
У меня нет никаких симпатий к Ельцину, позорившую мою Родину, как ныне позорит ее отгроханный на наши деньги Ельцин-центр. Но я не уверен, что победи Руцкой и Хасбулатов, было бы лучше. Всем тогда погибшим — Царствие Небесное. Особенно молодым. которым в 1993-м было жить и жить…
Игорь Ходаков
Если Вам понравилась статья — подписывайтесь на мой канал