Метель на поверхности сменилась приятным, мокрым теплом подземных выработок. Зима — это лучшее время для посещения заброшенных шахт, рудников и штолен. Под землёй всегда царит одинаковая погода, хотя иногда «идут дожди». Через струи которых нам пришлось пройти, чтобы попасть на нижний ярус заброшенных выработок золоторудной шахты…
Десятки лет разработок и сотни тысяч тонн вывезенной породы превратили недра одной из уральских гор в настоящий муравейник и если верхние горизонты диггерами изучены весьма неплохо, то нижние «этажи» заброшенной шахты представляют из себя «terra incognita».
Приключения начинались довольно обыденно: приехали, встретились со свердловской тусовкой, обсудили новые, найденные за год объекты и по старой уральской традиции, а дальнейшее общение продолжили в одной из заброшенных шахт неподалёку от города.
Всё шло своим чередом, но часть собравшихся разомлела и разговоры перестали быть конструктивными. Оставив остальных наслаждаться особенностями местной акустики, я и ещё пару человек, готовых на приключения решили спуститься глубже…
Путь на нижние горизонты, сложно было назвать образцом комфортного и безопасного спуска — мокрые, шатающиеся лестницы, летящие в лицо чешуйки ржавчины и мелкие куски породы под аккомпанемент протяжных вздохов уставшего металла. Спуск казался бесконечным, а мысли о предстоящем подъёме и вовсе отбивали желание двигаться дальше.
Но спустя полчаса, наконец-то, ноги нащупали не шаткую ступеньку, а крепкую породу под сапогами. Нижний горизонт шахты выглядел так, как будто бы его забросили пару сотен лет назад: тишину катакомб нарушал лишь шорох подземного дождя, чередующийся с металлическим звоном особо крупных, упавших на трубы капель.
Но чем дальше мы шли, тем более обжитыми и менее заброшенными казались подземные выработки. Поворот сменялся поворотом, воды становилось всё меньше, а металла всё больше. Всё такое же ржавое, но намного более целое и местами, даже начала попадаться относительно «живая» проводка.
Где-то спустя час мы наткнулись на явный ориентир — странного вида лифт с небольшим ведёрком и кустарным подъёмным механизмом. Тут же, на ещё более глубокие горизонты уходила сомнительного вида лестница. Расчётное время выброски (к которому, остальная часть группы дожидалась нас на поверхности) не подразумевало ещё одного спуска и мы решили потратить оставшееся время, исследуя этот горизонт…
И за очередным поворотом, с каждым дальнейшем шагом подземелье начало меняться. Первым, появился шум. Лёгкий гул на грани слышимости превратился во вполне различимый, характерный звук работающей подстанции, а вдалеке забрезжил едва уловимый свет лампочки.
Через пару сотен шагов мы вышли в «рабочку». Добыча здесь не велась, но старые отработанные тоннели использовали в качестве технических помещений, а значит — обслуживалось. На часах 6 утра и скоро сюда могла спуститься рабочая смена, которая, явно бы не обрадовалась выползшим из заброшенной части системы чумазых визитёров…
…но мы, сделали бы ещё несколько кадров, вот только узнаваемый звук спускающейся клети где-то вне зоны видимости, но очень хорошо различимый, заставил нас за считанные секунды ретироваться обратно в темноту заброшенных тоннелей. Пора было выбираться. Сделав соответствующие зарисовки на карте и отметив на будущее, рабочие участки куда не стоит идти, мы приступили к затяжному подъёму.
Шахты, штука опасная. Но опасности эти, сугубо материальные, а не те, про которые так часто спрашивают в комментариях.
На этом всё, спасибо за внимание! В целом, спелеостология (изучение искусственных подземных полостей) занятие относительно безобидное, но вот выходить в рабочие горизонты, без соответствующего разрешения явно не стоит. Любопытство — плохая причина для экстренной остановки выработки, да и вообще не нужно отвлекать шахтёров от работы.