Соседская тихоня, святая душа, цыганенка родила! Увидев кто ее отец, мы схватились за головы

Соседская тихоня, святая душа, цыганенка родила! Увидев кто ее отец, мы схватились за головы0

В старые времена в одной губернии, на берегу реки Бражной стояло не большое селение под названием Ольховка. Село было не большое, но хозяйства в нем были крепкие. В те времена ведь кто жил добротно – работяги только. Кто трудился от зари до зари, тот и на ногах стоял крепко. Семьи у всех были большими, потому к труду приучали с малых лет. Были очень большие хозяйства, были поменьше. На краю того села жил цыганский табор, который остановился здесь несколько лет назад. Конечно, цыганская природа такова, что с хитрецой они и поначалу не ладилось у них с сельчанами. После некоторых не чистых случаев староста села очень строго поговорил с главным того табора. Сошлись на том, что раз они решили жить здесь, то должны соблюдать порядок и жить мирно с соседями. На том и порешили.

***

— Чего это твоя Машка с утра как не живая ходит, все глаза опускает? – спросила Мать Николая, — как будто что удумала.

— Да ни чего она не удумала, мама. Радость у нас — ребенок будет! Думали уже не дождемся, а тут вот как все случилось.

— Ой! Так все — таки будет! Вот же дождались, наконец — то. Думала не видать мне внуков уже, вот же радость то,- Авдотья схватила ведро и поспешила в хлев, приплясывая на ходу.

Взял в жены Машу Николай два года назад. Была Мария сиротой, ни кто уж и не помнил, куда подевались ее родители. Жила она с раннего детства у чужих людей. Работала по хозяйству, отрабатывала свой хлеб честно. Говорили, что родители ее были проездом в этом селе. Семья большая была, много детей. Скитались они в ту пору, где придется. И так получилось, что то ли нароком, то ли нет – оставили Машу у чужих людей. А те и приютили, не на улицу же малое дите выставлять. Родителей Мария и не помнила, сама всегда называла себя сироткой.

Два года прожили Николай и Маша, а детей у них все не было. Уже думали, не судьба. И вот радость – Маша беременна и скоро родит дите!

Беременность пролетела не заметно, а в марте Маша родила мальчонку. Да только повитуха, как увидела мальца, обомлела:

— Эка ты, Машка чего учудила то… Ты чьего сына то родила?

— Баба Нюра, вы чего? Дайте мне сынишку,- обессиленная Маша не понимала, что происходит.

— Держи, держи своего… чертенка,- повитуха завернула младенца в пеленку и положила рядом с матерью.

Маша взглянула на своего сыночка и потеряла дар речи. Даже сейчас было видно, что мальчик родился совсем не похожим на мужа. Николай был светловолосый с голубыми глазами, а сынишка появился на свет с черными, как смоль волосиками и смуглой кожей. Ну настоящий цыганенок.

Свекровь, увидев внука, завопила на всю улицу:

— Людииии! Люди добрые, вы поглядите что делается! Ой, ой что творится! — голосила мать Николая в толпе, которая уже собралась на ее крики.

— Вы посмотрите, что делается – то! Машка тихоня наша, святая душа, цыганка родила. Облапошила моего сына, вокруг пальца обвела. Строила из себя цвет невинный, а сама гуляла. Да с кем гуляла то! Ой, что делается, — рыдала свекровь Марии.

Николай зашел в избу, чтобы самому увидеть все своими глазами. Рядом с женой лежал смуглый черноволосый мальчонка, который ни как не мог быть его сыном. Не похож ни капли на отца, хоть с какой стороны посмотри.

Маша, умываясь слезами, клялась и божилась, что это его родной сын. Что всегда она ему была верна, чтобы поверил и не прогонял ее.

— Как мне теперь после такого людям в глаза смотреть?- сжимая кулаки, зло говорил Николай,- уже вся деревня гуторит, что Колькина жена с цыганами гуляла, а теперь вот принесла нагульное дите. На смех всю нашу семью подняла.

— Коля, это твой сын,- вытирая слезы, отвечала Маша, — а коли не веришь, так Бог тебе судья. Только знай, что если откажешься — век этот грех на твоей душе будет, что от сына родного отказался.

— Завтра чтобы тебя здесь с ним не было! Не стерплю такого обмана. Поколотить бы тебя, да только что толку теперь с того, — тихо сказал Николай и вышел из избы.

Очень это было постыдным в те времена — родить ни от мужа. Прогнали Марию жить в старом доме на окраине и всей деревней обсуждали. Не знала она сама, почему сынок таким родился. Но что же теперь поделать — нужно как то жить, как то сына растить одной. Тяжело это было ей, когда вся деревня пальцем тычет и шепчется. А кто и прямо в глаза говорит:

— Вот же ты Машка, бессовестная то какая! На глазах у всей деревни такое сотворила. И не стыдно теперь тебе на люди показываться? – язвили деревенские бабы, качая головой.

Ни чего не отвечала им Мария, только опускала голову и шла к себе. Ни кто не верил ей, что это сын Николая, что всегда она была ему верной женой.

Мальчика девушка назвала Иваном, жили они с ним очень бедно. Мария трудилась с утра до ночи у чужих людей, чтобы заработать на кусок хлеба. Иван уже подрастал, когда соседские дети стали дразнить его:

— Цыганенок! Эй, цыганенок, где твой табор?

— Ууу я вас сейчас,- грозился Иван и убегал в дом.

***

Как то вечером в дом Николая в окно постучали.

— Кого это не легкая на ночь глядя принесла? — ворчал Николай и пошел отпирать ворота.

— Кто там? Чего надо?

— Хозяева дорогие, помогите, уважьте,- донеслось из — за ворот. Сами мы не местные, проездом. Хотели спросить – не знаете ли вы, где здесь в селе живет Мария Окудалова? Здесь ли она?

— Не знаю я ни кого с такой фамилией, а Марий тут хватает, кто ж знает какая из них, — отвечал Николай, рассматривая ночных гостей в полумраке.

— Сами мы ремесленники, едем с города, где продавали свои товары. Да вот решил я узнать в вашем селе то, что давно мне покоя не дает. История эта давняя, сколько годков уже прошло. Сестра моя Катерина, перед тем как Богу душу отдать, открылась мне и покаялась, что когда то, в тяжелые времена оставила она в вашем селе девчушку двух лет. Тяжело им тогда было — есть не чего и угла своего не было. Вот и оставили чужим людям, чтоб совсем не пропасть. А в тот час, когда она мне призналась, то и наказала – разыскать ее, коли смогу. Вот такая наша история,- снимая шапку, поведал странный гость.

Николай впустил путников в дом и позволил им переночевать.

— Мать, зажги свечку да собери что поесть,- крикнул мужчина и усадил гостей на лавку.

Странно, но дзен не дает написать больше символов в этой статье, раньше такого не было…

Хорошо, тогда продолжение опубликую во второй части статьи, чтобы ее прочитать, нажмите на ссылку, которую я оставлю ниже.

ЧИТАТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ (НАЖЧИТЕ, ЧТОБЫ ЧИТАТЬ ЧЕМ ВСЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ)

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

Что будем искать? Например,Человек