Спартанские условия, минимум удобств, но… наблюдая за жизнью первопроходцев-строителей и слушая воспоминания одного из них, рассказывающего о многочисленных трудностях тех лет, я вдруг осознал: если бы я жил в то время, то без сомнений отправился бы на такую же комсомольскую стройку.
В этом есть особая романтика и дух авантюры, которые я прекрасно понимаю. Те, кто жил в суровых, почти невыносимых условиях, возводя с нуля города в глубине тайги, тундры, вдали от цивилизации, вызывали у меня настоящее восхищение.
Вот как осенью 1958 года выглядел палаточный городок на месте будущего города Амурск в Хабаровском крае.
Строить его начали летом того же года. Зачем? По указу партии здесь, на берегу реки Амур, было решено возвести крупный целлюлозно-картонный комбинат (ЦКК), первый на Дальнем Востоке. Благо, сырья было в избытке — вокруг простиралась бескрайняя тайга. А река Амур решала вопрос с транспортировкой как сырья, так и готовой продукции. Оставалось лишь привлечь рабочую силу и создать всю необходимую инфраструктуру.
В первых числах июня 1958 года прибыли первые 300 строителей, разбили палаточный лагерь, и работа закипела.
Как и было принято в СССР, дело пошло стремительно, стахановскими темпами. Уже в 1960 году стройку города Амурска и ЦКК признали ударной комсомольской стройкой всесоюзного масштаба, и сюда потянулась молодежь со всех уголков страны. Многие приезжали с женами, семьями, детьми…
В местном краеведческом музее мне показали одну из палаток, в которых жили в первые несколько лет первые строители-первопроходцы.
Это не большущая палатка-барак, как на исторических фотографиях, а маленькая семейная палатка, где жила семья из трёх человек с маленьким ребёнком.
От общежитий она отличалась чуть более «богатым» интерьером и попытками создать некое подобие домашнего уюта, насколько это было возможно в таких полевых условиях. В общих палатках же были только двухъярусные кровати, длинный обеденный стол с лавками, умывальник и этажерки для хранения самых необходимых вещей.
Разумеется, очевидно, что даже уютно обустроенная палатка всё также остаётся тонкой тканевой конструкцией. И пережить в ней зиму — настоящее испытание. Конечно, внутри постоянно топили буржуйку, снаружи обкладывали лапником и засыпали снегом, но это всё равно не давало того уровня комфорта и тепла, к которому мы привыкли в современных квартирах.
Я поговорил с одним из первостроителей Амурска, который вместе с женой жил в такой палатке. Он рассказал, как пережил свою первую зиму:
Буржуйка, само собой, спасала. Но её нужно было постоянно топить: встать несколько раз за ночь, подбросить дров, не дать потухнуть. Часто за день так уставал на стройке, что просто валился на кровать, а потом просыпался от ужасного холода. Буржуйка давно погасла, пытаешься встать, чтобы подбросить дров, а не можешь — одеяло, влажное от дыхания, примерзло к металлической кровати. А у женщин нередуо и волосы примерзали то к одеялу, то к кровати…
Вода в умывальнике тоже каждое утро замерзала. Приходилось сначала вскипятить воду на буржуйке, чтобы растопить лёд, заодно нагревая её для умывания и бритья.
Когда я слушал этот рассказ, мои глаза не могли оторваться от маленькой детской кроватки в углу палатки. Ведь дети переживали такие же трудности, как и взрослые, а возможно, даже больше.
Для родителей в таких условиях ситуация была особенно сложной. Заботиться о ребенке и следить за его здоровьем, когда все были заняты на стройке, было невероятно трудно. Никто не оставался в палатке, и возможности нанять няню не существовало.
Честно говоря, мне трудно представить, как современные мамы справлялись бы в таких условиях. Даже в самых комфортных ситуациях дети требуют много внимания и могут быть капризными.
Из развлечений в те времена лишь патефон, гармошка, гитара, книги…
Ни интернета, ни смартфоном, ни даже самого простого телевизора. Правда, были радиоприемники. И для новостей, и для музыки, и «посмотреть» чемпионат по футболу.
Город Амурск был построен довольно быстро, как и целлюлозно-картонный комбинат. Через каких-то 10 лет в городе проживало уже 20 тысяч человек, комбинат функционировал на полную мощность, а к концу 80-х население Амурска превысило 50 тысяч.
Однако после распада Союза и начала приватизации градообразующее предприятие оказалось никому не нужным. В результате комбинат превратился в заброшенный комплекс разрушенных зданий, а город погрузился в депрессию, из которой начал выбираться лишь несколько лет назад.