Глава 42
Дверь приоткрылась с легким скрипом, и Громова сразу же обдало холодным воздухом с улицы. В лицо ударило что-то резкое и плотное — смесь пыли, выхлопных газов и нервной, почти осязаемой напряжённости. Казалось, этот воздух можно было черпать пригоршнями, таким он был густым и насыщенным.
Громов вышел первым. За ним следовала Марина, крепко прижимая к груди черную сумку с жестким диском. Кирсанов шёл последним, его руки дрожали, как у человека, только что сошедшего с карусели, на которую он садился.
А впереди, как и обещал, шёл Дёмин. Казалось, он знал каждый камень на этом маршруте. Уверенный и быстрый. Слишком уверенный. Громов ощущал, как с каждым шагом внутри него нарастает что-то — даже не страх, а странная, тревожная настороженность.
— Подземный переход через дорогу, потом направо, через двор, — бросил через плечо Дёмин. — За углом стоит микроавтобус. Свои.
— Свои — это чьи? — не удержался Громов.
— Сейчас — наши. Потом — посмотрим.
Ответ прозвучал почти легко, но именно эта легкость и была пугающей.
Марина молча кивнула — она знала, что если сейчас начать спорить, они потеряют секунды. А секунды могли стоить жизни.
В переходе было темно. Свет не горел, под ногами хлюпала вода. Кирсанов оступился, ругнулся, но Громов подхватил его под руку. Молча. Просто по-человечески.
— Спасибо, — выдохнул Кирсанов.
Громов ничего не ответил, только кивнул. В такие моменты слова излишни. Они не спасают.
Он устал. Устал от недоверия, от постоянной игры, где за каждым углом может оказаться пуля. Но больше всего он устал от того, что не может доверять самому себе.
Когда-то он верил, что чёткие приказы и оружие в руках — это всё, что нужно для порядка. Но теперь он осознавал: всё гораздо сложнее. Люди погибают не только от выстрелов, но и от равнодушия. От предательства.
И, возможно, — от таких, как он сам.
За поворотом их действительно ждал микроавтобус — старенький, потрёпанный жизнью «Форд» с затемнёнными окнами. Двое в форме, лица скрыты капюшонами. Один водитель, сидевший за рулем, другой стоял рядом и курил, не отрывая взгляда от тени в переулке.
— Они надёжны? — спросила Марина, слегка приподняв бровь.
— Пока — да, — ответил Дёмин. — Они понятия не имеют, кто вы. Для них вы просто «груз, который нужно доставить». Всё просто.
Громов снова ощутил, как по спине пробежал холодок. Его слишком часто просили поверить на слово.
Но выбора не было. Вновь.
Внутри фургона было темно и душно. Они расположились ближе к выходу, держа оружие на коленях, пальцы напряжены, взгляды метались.
— Где ближайшая точка, где можно спрятаться и изучить данные? — спросил Кирсанов, пытаясь отвлечься от мелькающих за окном теней.
— У меня есть квартира на окраине, — ответил Дёмин. — Никаких документов, всё на подставное лицо. Там безопасно.
— Ты как-то слишком хорошо подготовился, — произнёс Громов. — Слишком гладко всё прошло.
— Потому что я знал, что этот день настанет.
— Ты знал? — Марина удивлённо вскинула брови.
— Я надеялся, — поправил себя Дёмин, и в его голосе впервые прозвучала усталость. — У каждого из нас своя игра. Моя началась раньше, чем вы думаете.
Фургон качнулся на ухабе, и все на мгновение замолчали.
Игра…
Перед глазами Громова снова всплыло лицо Левицкого — начальника управления, который когда-то вывел его из службы на «спецработу». Именно он тогда сказал: «Тебе придётся делать то, чего не хочется. Но если ты не сделаешь — сделают другие. И хуже».
С тех пор прошло три года. И всё чаще Громову казалось, что хуже делают не другие. А он сам.
Квартира оказалась на седьмом этаже панельного дома — типичного, облупившегося, с ржавыми почтовыми ящиками и кошачьим запахом на лестнице.
Внутри было неожиданно чисто. Минимум мебели, ноутбук на старом столе, чайник, пара спальных мест.
— Всё необходимое есть, — кивнул Дёмин. — Работайте. Я на страже.
Кирсанов сразу же сел за ноутбук и начал подключать диск. Марина отошла к окну, задернула шторы и застыла.
А Громов… он остался стоять в проходе. Не двигался. Только наблюдал.
Что, чёрт возьми, они делают? Куда вообще попали?
Он вспомнил их первую встречу с Мариной — тогда она была полна сил, дерзкая, как пуля, летящая в упор. А теперь — её плечи поникли, в глазах усталость. Но и сталь. Всё та же внутренняя сталь.
— Смотри, — вдруг сказал Кирсанов. Его голос дрожал. — Это… это больше, чем я думал.
— Что там? — Марина подошла ближе.
— Здесь всё. Перемещения, списки, коды. Даже имена. Люди, которых давно считали мёртвыми. Они живы. Но как… и зачем?
Громов подошёл. Взглянул на экран.
— Это что, база? Их архив?
— Больше, — прошептал Кирсанов. — Это… это ядро. Центр паутины. Связи между чиновниками, агентами, силовиками. Здесь указано, кто кого крышует, кто за кем следит и кто кому платит.
— И это всё… настоящие данные?
— Настоящие.
Марина закрыла глаза.
— Значит, теперь мы не просто участники. Теперь мы — мишени.
В ту ночь никто не спал. Кирсанов работал, периодически хватаясь за кофе, Марина читала, вглядываясь в текст, словно искала шанс на спасение.
А Громов… сидел на подоконнике и курил. Он думал о том, что теперь всё по-другому. Раньше всё было просто: враг — это тот, кто в тебя стреляет. Чёрное и белое, без полутонов. А теперь… теперь враг может прятаться в экране телефона, жить за стенкой, маскироваться под заголовок в новостной ленте.
Но самое страшное — враг может оказаться внутри тебя. Не где-то снаружи, не в чужом лице, а в тебе самом.
— Как думаешь, у нас вообще есть шанс? — тихо спросила Марина, подступив ближе, будто боялась услышать ответ.
Он ненадолго замолчал, будто что-то взвешивал.
— Есть, — сказал наконец. — Но только если не начнём врать друг другу. Ни словом, ни молчанием. Она кивнула.
— Тогда начни ты.
— С чего?
— Ты знал обо мне и твоем отце?
— Нет. Даже не догадывался.
— Но ты был уже достаточно взрослым.
— Я верил отцу. А потом его не стало.
— Это ты так думал. На самом деле все это время он был со мной.
Громов посмотрел на Марину долгим взглядом.
— Ты хочешь сказать, что он изменил маме?
— Для твоей мамы и для всех он погиб.
Громов не мог поверить. Его мать так и ушла из жизни, веря в гибель своего мужа. В геройскую гибель.
— Ты осуждаешь меня? — Марина смотрела прямо.
Громов покачал головой.
— Нет. Не имею права. Отец знал, что делает.
Марина тяжело вздохнула.
— Сначала это было просто задание. Потом… Потом это переросло в реальность.
— Не продолжай. И так все ясно. Не береди рану.
— Ты должен это знать, — твердо сказала Марина.
— А Дробыш… Он знал об этом.
— Не знаю, Степа. Честно, не знаю.
***
Утром Дёмин принёс газету.
На первой полосе — фото их ангара. Заголовок: «Взрыв на складе: следствие ищет зацепки».
— У нас меньше времени, чем я думал, — сказал он. — Кто-то заметает следы. Очень быстро.
Громов смотрел на фотографию и понимал: игра вышла на новый уровень. Теперь — без возможности вернуться назад.
Теперь ставки стали выше.
Предыдущая глава:
Стараясь скрыть свою тревогу, Громов быстро изучал распечатки с экранаВсе в нашей жизни связаноВчера
Главу 43 читайте сегодня вечером.
Спасибо всем!🙏💖