Гость 55-го выпуска специального проекта федерального издания «Ваши Новости» под названием «СВО / Большой контекст» – Алексей Чадаев. В интервью с ведущим Вадимом Аввой философ, управленец, общественный деятель и волонтёр обсудил, как изменилось его восприятие СВО за три года, особенности применения дронов на поле боя, российскую элиту и общество, а также влияние Трампа. Представляем текстовую версию беседы.
Как изменилось восприятие СВО за три года
– Я отчетливо помню свою реакцию в тот момент. Я пережил экзистенциальный кризис. Сел перед зеркалом, начал задавать себе вопросы и отвечать на них. Первое и основное – доверяю ли я государству в вопросах войны и мира? Ответ – да.
Готов ли я участвовать? Ответ – да. Осознаю ли я, что ставка выше, чем жизнь? Ответ – да. И что тогда?
Что могу сказать… За это время мы дважды были на грани катастрофы. Один раз осенью 2022 года во время отступления из Херсона и Харькова, когда просто все развалилось в какой-то момент. Страшные месяцы – октябрь-ноябрь 2022 года. И второй раз – летом 2023 года. Это, собственно, мятеж и всё, что произошло с Пригожиным и «Вагнером».
Вот это и были две критические точки, когда мы чуть не упали. Где мы находимся сейчас? Сейчас мы чувствуем себя более уверенно. Во-первых, мы научились лучше вести боевые действия. Мы как-то осознали, как это делается.
Противник немного ослаб. Он, конечно, еще не развалился и что-то пытается, но, безусловно, чаша весов склоняется в нашу пользу.
Я думаю, именно летом 2023 года это произошло, когда их контрнаступление потерпело неудачу. И как бы ни критиковали Тимура Иванова сейчас, я рискну сказать: нужно понимать, что линии укреплений были построены – это тоже его заслуга. Другой вопрос, кто на этом что-то заработал и так далее. Но линию построили. Потому что в Курске, к примеру, её не построили.
Нужно ли выделять БПЛА в отдельный род войск?
– Я уже высказывался по этому поводу на своем канале. Я против. Потому что «беспилотники» – это не отдельный род войск. Это универсальная технология. Свои дроны должны быть у летчиков, моряков, связистов, танкистов, медиков, тыловиков и всех-всех-всех.
В этом плане я говорил, что нужно создать главное управление по робототехнике, которое будет заниматься не только летательными аппаратами, но и наземными, плавающими и любыми другими дронами. И заниматься дронификацией всего. Дронификацией танка, дронификацией орудия, дронификацией тележки, которая возит еду и воду, раненых и так далее.
Но я изменил свое мнение после ситуации с Гудвином. Там всё обстояло так… Гудвин – высококлассный оператор дальнолета. Он вместе с нами создавал нашу первую дронницу и всегда был нашим экспертом. То есть он был высококлассным специалистом именно в разведывательных беспилотниках.
Чтобы улучшить свои знания и навыки, он служил. И он служил.
Вадим Авва: – Бойцы Эрнест и Гудвин были отправлены командиром в штурм на верную смерть. Они оба погибли. В настоящее время ведется следствие.
– Но почему их отправили? Потому что по должности они числились снайперами. То есть они не были операторами БПЛА по специальности. И возник конфликт с командиром. Вот Эрнест, вот Гудвин. И, соответственно, командир таким образом их «обнулил». И предъявить ничего нельзя!
Он имел полное право. Дело в том, что все всё понимают. И отсюда, собственно, я сказал, что есть эта чисто структурная логика – не должно быть беспилотных войск. Но если бы у нас были беспилотные войска, то у них было бы своё руководство. И никакой командир не мог бы…
То есть есть иная логика, совершенно не связанная с правильной организацией войск. И с точки зрения «как у нас что работает» – да, нужны отдельные беспилотные войска. И значит, правильно, что их начали формировать.
Про скандальное интервью Якеменко
– Первое. Вы же видите, что Вася ведет себя странно. Это же такая цыганочка с просьбой привлечь к себе внимание. Его все забыли. Он прекрасно осознает, какое впечатление произведет.
Обратите внимание: «Сидит такой же Вася, который ни черта не понимает и хочет все украсть». Он что, правда так о себе думает? Конечно, нет.
И, разумеется, это называется «вызываю огонь на себя». И по его взглядам и по его интонации видно, что это человек глубоко разочарованный. Разочарованный многими вещами, в которые он верил и чем занимался.
И все эти разговоры о домах… Слушайте, через него проходили такие деньги, что там не дома, а версальские замки можно было бы строить, если бы он нормально воровал. Как люди, некоторые из которых до сих пор занимают должности.
Он абсолютно нетипичный персонаж во власти. Он случайная фигура, пришедшая с улицы и, в общем, не пережившая своего попадания с улицы на эти этажи. И открывшиеся ему реальности – как на самом деле всё работает.
Про Суркова
– Я расскажу одну историю, ей уже почти 20 лет. 2006 год. Я прихожу к Суркову и говорю ему дословно следующее. Это был мой первый серьезный конфликт с Сурковым. Я говорю, что мы пригласили этих ребят в кремлевские молодежные движения «Наши», «Молодая гвардия» и так далее. Какие у них были даже не политические убеждения, а хотя бы представления о политической реальности до того, как их позвали? Никаких. Tabula rasa. Чистая доска. Они просто не знали, что она существует.
Вот мы их позвали, мы их одели в форменные майки, мы их научили тому, что если махать флагом и говорить правильные слова, то за это будут давать немного денег. Например, за участие в митинге, за какую-то тогдашнюю уличную активность. И вот это главное, что они усвоили. Что если говорить правильные слова, какие надо, то за это и будут платить. Рефлекс.
Из этого возникают два вопроса. Во-первых, где гарантия, что не найдется кто-то с другой стороны, кто предложит больше? Это один вопрос. И второй вопрос – какое у них будущее? Если единственное, что они умеют, это говорить за деньги правильные слова. Поэтому я сказал, что наша задача сейчас – научить их зарабатывать. То есть отправить их в экономику.
Научить их чему-то, то есть строить их профессиональные карьеры. Хотите – значит, на заводах, хотите – в бизнесе, хотите – в науке или где-то еще. Но ими нужно заниматься дальше. То есть вот от этой тумбочки их надо срочно отучивать, иначе мы просто вырастим паразитов.
Вот знаете, что он мне ответил? Он наорал на меня матом и сказал, что «пока мы им платим, мы их контролируем, а как только они научатся зарабатывать, они нас пошлют – и мы потеряем контроль над улицей».
Сурков тоже фигура во власти во многом случайная, но там немного по-другому работали случайности, когда он попал туда в самом начале правления Путина. Это было в 2000 году. А в девяностые он играл интересную роль в российской политике. Он был как раз таким посыльным от олигархов, который скупал голоса в Думе. Он приезжал в Думу с чемоданами и покупал депутатов за наличные, чтобы они голосовали за их дела. А в 2000 году его взяли во внутреннюю политику к Волошину.
Про российскую элиту
– Позвольте мне высказать радикальную мысль. У нас абсолютно нет никакой элиты. Есть советские люди, которые в бедной, голодной советской юности мечтали о новых ботинках и в бурном распаде вдруг получили доступ к таким ресурсам, о которых они в детстве даже мечтать не смели.
Им оторвало голову настолько… То есть они поняли, что поймали бога за бороду. Они осознали секрет бытия. Они поняли, как всё должно быть устроено, и готовы научить этому всю страну, начиная с руководителей государства и заканчивая каждым последним трудящимся.
Я коренной москвич и видел, как всё это начиналось. У нас на Оружейном переулке, где я жил, образовался подвал, в котором завелись какие-то странные люди. Там был Центр научно-технического творчества молодежи при Фрунзенском райкоме комсомола, который позже стал кооперативом «Менатеп». Там были студенты из Менделавочки, она, к счастью, рядом. Это институт Менделеева. Они варили какие-то джинсы и потом возили их на старых машинах.
А рядом была площадка, где мы играли в футбол. И мы им регулярно били мячом по стеклам. И эти граждане… Мы позже узнали их фамилии. А тогда они выходили и посылали нас матом или гонялись за нами.
Сможем ли мы одержать победу в этой войне без элиты?
– Вопрос действительно сложный. Давайте я нарисую иероглиф на этой стене – «Завоевание октября», 1917 год.
Он ведь говорит о том, что элиты, в общем-то, не должно быть. Он о том, что каждая кухарка должна управлять государством. О том, что каждый человек имеет права не только на труд, отдых и всё остальное, но и в пределе – на то, чтобы быть избранным в Верховный совет или куда-то еще и стать там кем-то. Вот такая концепция общества исключает наличие постоянной элиты, которая всегда у власти. Тем более, не дай бог, наследственной.
И все это подразумевает, что лифт должен работать не только вверх, но и вниз. Чтобы кого-то куда-то выдвинуть, нужно кого-то откуда-то убрать. И здесь есть два способа. Первый способ – это 1937 год. Полигон «Коммунарка». Для тех, кто не справился или выписан из френдов, из элиты.
Лифт может работать только, как в 1937 году?
– А как еще? Представьте себе, даже сейчас проблема нашего действующего главы и текущей чистки элит. Частично, в основном среди военных, раз в неделю кого-нибудь забирают. Но люди, обладающие огромным количеством знаний, включая доступ к секретной информации, самые разные, очень серьезные, с отличной записной книжкой, где много контактов, которые хорошо понимают, где какие потоки и куда идут… Они остаются без дела, без работы.
Вот смотрите, для иностранных спецслужб, для разного рода криминальных групп, для различных политических активностей, в том числе антигосударственного характера, это идеальный кадровый субстрат.
Американцы решили эту проблему интересным образом. У них есть специальные места в советах директоров различных корпораций, куда их отправляют кормиться, и в академии.
В основном – в вузах. Туда же сидят доктора, профессора, которые читают лекции за большие гонорары.
Но у нас, если мы будем тратить столько денег на их гонорары вместо того, чтобы повышать зарплаты простым учителям и преподавателям, общество может задать вопросы. Поэтому вот чем хорош 1937 год – он дешевле.
О тех, кто пытается отделить советское от русского
– А нужно ли это прекращать? Я спокойно отношусь к этим спорам. Пусть спорят. Я вижу, как люди друг друга хватают за грудки. По поводу: коммунисты – это всё-таки палачи русского народа или, наоборот, защитники бедных и угнетенных и создатели космической ракеты и ядерного щита. Но когда приезжаешь на фронт, рядом с Знаменем Победы висит имперский триколор, прямо в окопе. И никого это, в общем-то, не тревожит. Там все вместе.
Поэтому должно быть пространство, где мы друг с другом не согласны. Потому что единственное место, где все согласны, – это кладбище.
И замечательно, что мы ведем споры. Что мы с татарами обсуждаем: было хорошо или плохо? Главное, что когда дело доходит до передовой, там русский с татарином плечом к плечу стоят и воюют. Это нормально, это жизнь. У меня такие взгляды, у тебя другие.
Просто, опять же, главное – не забывать смотреть в себя. Ты ненавидишь своего оппонента под тем флагом, который тебе не нравится? Или все-таки любишь его по-христиански? Если ты эту грань не перешел… Спорьте.
Как изменилась армия за время СВО
– Во-первых, из армии вымели всех тех, кто пришел туда за спокойной непыльной карьерой. Я наблюдал душераздирающие сцены в 2022 году, когда жены на своих личных машинах приезжали и забирали своих мужей-офицеров прямо с фронта.
«Не за этим они шли в армию, чтобы воевать». А чтобы получить квартиру, льготу, пенсию. А как начнется пожар, так и увольняйся.
Этот дарвиновский отбор в значительной степени избавил от идиотов. Особенно там, где возможна гибель. Младший и средний офицерский состав. Их стало меньше. То есть их было много. И их стало существенно меньше.
С верхним командным составом сложнее, но тут пришел Белоусов, тут всё иначе.
В общем, все, кто хотел сбежать из армии, все сбежали. У нас нет ТЦК и заградотрядов, как у наших врагов. Все, кто хотел воевать, остались.
Будет ли война между США и Европой
– Никакой войны не будет. Там некому. Из трансгендеров армию-победительницу не построишь. Это касается и европейцев, и американцев.
В чем проблема… А что они еще умеют? Тот же вопрос, что и в 1937 году. А куда их девать? Они не умеют ничего, кроме как бороться за инклюзивность и гендерное равенство.
Убьют ли Трампа?
– Подождите, а что это глобально изменит? Придет Вэнс. Трамп же это сейчас не тот Трамп. Трамп – это целая группировка таких довольно эксцентричных людей.
Это очень интересный конгломерат. Мне, например, он интересен прежде всего с точки зрения системы взглядов.
Например, Маск. Долгосрочное будущее человечества. Как бы ни было, не факт, что Земля останется пригодной для жизни. Нужно осваивать другие планеты. Вот, в частности, на Марс.
Затем это религиозные фундаменталисты. Но этого всегда было много в Америке. Потом это какие-то совершенно беспредельные жулики из криптовалютной тусовки. Это просто мошенники, но мошенники мирового масштаба. Мошенники такого уровня, что наша организованная преступность – это дети по сравнению с ними.
Вот этот неожиданный и сложный конгломерат действительно интересен. Перестройка в Америке уже началась. И у меня острое дежавю от происходящего с 1987 годом. То есть новое мышление, ускорение, новые формы хозяйственной деятельности. Госприемка, хозрасчет. Что там еще? Гласность, всё вот это.
Мы способны вести войну против всего Запада?
– Царство, разделившееся в себе, не устоит. Может быть, нас и пронесет от войны со всем Западом. Есть такой шанс. Но нельзя, конечно, полагаться на это. Кто предупрежден, тот вооружен. Нужно быть готовыми. Но очень похоже, что им просто не до нас будет.
Нужна ли нам мобилизация?
– Это тоже вопрос. Я выскажу мнение, за которое меня многие будут критиковать. Но я считаю, что то, что президент сдерживает, мягко говоря, мобилизацию, стало одним из ключевых факторов повышения качества управления армией.
Поскольку наши генералы привыкли не жалеть людей и класть их штабелями. Этому их в каком-то смысле учили с детства. И они были вынуждены на протяжении трех лет СВО относиться (хотя это было для них очень сложно) к людям как к ценному и дефицитному ресурсу, который нужно беречь и не тратить попусту. Не бросать в мясные штурмы и вообще сохранять.
Их на это заставила объективная ситуация дефицита штыков. Они, вопреки всему, были вынуждены освоить искусство ведения войны не числом, а умением.
Если мы сейчас проведем мобилизацию и насытим фронт миллионами, они очень быстро вернутся к тому шаблону, который у них был в голове с самого начала.
Поэтому я полагаю, что численность группировки должна быть достаточной для наступления, но дефицит должен оставаться. Именно для того, чтобы эти товарищи не имели искушения бросить людей ради того, чтобы захватить очередное село, отчитаться и получить медальку.